Цель исследования: определить взаимосвязь между значениями внутричерепного давления (ВЧД), полученными путем его прямого измерения (с помощью датчиков ВЧД), значениями ширины канала зрительного нерва (ШКЗН) и диаметром зрительного нерва (ДЗН), полученными с помощью ультразвукового исследования (УЗИ) канала зрительного нерва, а также определить пороговое значение ШКЗН при ВЧД 20 мм рт.ст. и выше.

Материал и методы. Обследовано 33 пациента с травматическими и нетравматическими внутричерепными кровоизлияниями. У всех пациентов непрерывно мониторировали ВЧД с помощью датчиков и выполняли УЗИ канала зрительного нерва. При УЗИ канала зрительного нерва оценивали ШКЗН и ДЗН. Для определения нормальных значений ШКЗН и ДЗН обследовано 16 здоровых добровольцев.

Результаты. Всех пациентов разделили на 2 группы в зависимости от типа динамики ВЧД. Группа 1 (n = 26) – ВЧД исходно ниже 20 мм рт. ст. и группа 2 (n = 7) – исходно высокие значения ВЧД. Группу 1 разделили на 3 подгруппы: подгруппа 1а (n = 7) – ВЧД не повышалось за все время наблюдения, подгруппа 1b1 (n = 10) – ВЧД транзиторно повышалось в послеоперационном периоде и нормализовалось на фоне терапии, подгруппа 1b2 (n = 9) – в послеоперационном периоде развилась рефрактерная внутричерепная гипертензия. Группу 2 разделили на 2 подгруппы: 2а (n = 4) – ВЧД нормализовалось в послеоперационном периоде, 2b (n = 3) – в послеоперационном периоде развилась рефрактерная внутричерепная гипертензия. Во всех группах пациентов была выявлена умеренная корреляция между уровнем ВЧД и ШКЗН (Spearman n = 318, R = 0,31, p < 0,001; Kruskal–Wallis p < 0,001). Величина ДЗН у здоровых добровольцев и у обследованных пациентов не различалась (Spearmann = 334, R = 0,0054, p = 0,96). В ходе исследования было получено пороговое значение ШКЗН 5,8 мм для диагностики ВЧД 20 мм рт.ст. и выше.

Выводы. УЗИ канала зрительного нерва может быть дополнительным скрининговым неинвазивным методом диагностики у больных с внутричерепной гипертензией.

Цель исследования: оценить нейровизуализационные особенности поражения вещества головного мозга, выявляемые у пациентов с церебральной аутосомно-доминантной артериопатией с субкортикальными инфарктами и лейкоэнцефалопатией (ЦАДАСИЛ).

Материал и методы. В исследование было включено 24 пациента с генетически подтвержденным диагнозом ЦАДАСИЛ. Всем пациентам было выполнено МРТисследование в следующих режимах: Т1 MPR, Т2, Т2-FLAIR, DTI и SWI. Поражение вещества головного мозга оценивалось согласно критериям STRIVE (STandards for ReportIng Vascular changes on nEuroimaging).

Результаты. При оценке поражения вещества головного мозга были получены следующие результаты: гиперинтенсивность белого вещества выявлена у всех пациентов (Fazekas 1 – 12%, Fazekas 2 – 17%, Fazekas 3 – 71%) с наиболее характерной локализацией поражения в области наружных капсул и полюсов височных долей, в 54% случаев выявлено наличие лакун, недавние малые инфаркты не обнаружены, в 42% случаев определялись микрокровоизлияния, расширенные периваскулярные пространства встречались у 88% пациентов, расширение ликворных пространств – у 27%.

Заключение. Нейровизуализационные характеристики поражения вещества головного мозга являются общими для ряда заболеваний, обусловленных патологией сосудов малого калибра, однако существуют характерные паттерны поражения вещества головного мозга у пациентов с ЦАДАСИЛ. Включение в стандартный протокол обследования последовательностей, чувствительных к геморрагическому компоненту (T2*, SWI), а также знание и выявление характерных особенностей поражения вещества головного мозга играют важную роль в постановке диагноза ЦАДАСИЛ и его дифференциальной диагностике с другими заболеваниями сосудов малого калибра, а также с демиелинизирующими процессами.

Гломусная опухоль – одна из часто встречаемых опухолей височной кости. Большинство из них являются доброкачественными и локально инвазивными, отдельные имеют признаки злокачественности и изредка метастазируют. Перед лечением необходима визуализация опухоли лучевыми методами. Традиционно для диагностики изменений височной кости в качестве метода первичной диагностики используется компьютерная томография (КТ). Место магнитно-резонансной томографии (МРТ) для диагностики опухолей височной кости окончательно не определено.

Цель исследования: оценить возможности КТ и МРТ, выработать алгоритм применения лучевых методик в диагностике гломусных опухолей височной кости.

Материал и методы. Представлен опыт диагностики гломусных опухолей у 30 пациентов.

Результаты. Тимпанальная форма гломусной опухоли наблюдалась нами в 11 (37%) случаях, тимпаноюгулярная – в 19 (63%). Данные КТ и МРТ полностью совпадали при небольших опухолях (типы А и В). При наличии же распространенных форм возможности КТ в оценке костной инвазии, вовлечения внутренней сонной артерии, внутренней яремной вены, синусов твердой мозговой оболочки были ниже, чем МРТ.

 

Цель исследования: разработать оптимальную методику сканирования для мультиспиральной компьютерной томографии (МСКТ) сердца при проведении неинвазивного картирования сердца (НКС) перед катетерной абляцией фибрилляции предсердий.

Материал и методы. В исследование включено 94 случая фибрилляции предсердий (60 мужчин и 34 женщины, средний возраст 58,3 ± 10 лет, средний индекс массы тела 29,9 ± 4,8 кг/м2). Пациенты разделены на 2 группы: 1-я (n = 80) – МСКТ выполнялась по специальному протоколу для НКС со стандартным контрастированием (сингл-болюс), 2-я (n = 14) – МСКТ сердца выполнялась по модифицированной методике предболюса. Для выявления тромбов в ушке левого предсердия (ЛП) выполнялась низкодозовая отсроченная фаза контрастирования. Проанализированны индивидуальные особенности легочных вен (ЛВ), ЛП и соседних структур. Проведена оценка контрастирования камер сердца по результатам измерения средней плотности и гомогенности заполнения контрастом.

Результаты. Справа типичная анатомия ЛВ встречалась в 93,6%, впадение средней вены отдельным стволом – в 5,3%, отсутствие формирования крупных стволов – в 1,1%. Слева типичное впадение ЛВ отмечено в 57,4% случаев, вестибюль ЛВ – в 18,1%, общий ствол – в 24,5%. Увеличение объема ЛП определялось у 96,8% пациентов. В 6 случаях по МСКТ был заподозрен тромбоз ушка ЛП, исследование было дополнено отсроченной фазой, в 2 случаях дефекты контрастирования сохранялись; далее тромбоз подтвержден при чреспищеводной эхокардиографии. При протоколе сингл-болюс отмечалось наилучшее контрастирование левых отделов сердца (средняя плотность крови в ЛП 296 ± 84 HU, в левом желудочке (ЛЖ) 286 ± 83 HU), но неудовлетворительное контрастирование и недостаточная гомогенность правых отделов (средняя плотность крови в правом предсердии (ПП) 179 ± 97 HU, правом желудочке (ПЖ) 176±80 HU). При использовании модифицированного протокола контрастирования с предварительным болюсом контрастного средства отмечалось оптимальное контрастирование и гомогенность всех отделов сердца (средняя плотность крови в ЛП = 259 ± 31 HU, ЛЖ= 286 ± 83 HU, ПП = 270 ± 92 HU, ПЖ = 253 ± 80 HU). Это позволило построить более точные эпи-эндокардиальные модели сердца при неинвазивном картировании для анализа высокочастотной драйверной активности и выбора тактики интервеционнного лечения.

Заключение. МСКТ с использованием стандартного протокола контрастирования предоставляет детальную информацию об анатомии и диаметре устьев ЛВ, размерах ЛП, наличии внутрисердечных образований (в том числе тромботических масс), анатомии соседних структур. Использование модифицированного протокола контрастирования с введением предварительного болюса контрастного средства позволяет получить оптимальное контрастирование и построить с высокой точностью эпи-эндокардиальные модели как правых, так и левых отделов сердца в целях неинвазивного картирования.

Цель исследования: выявить клинические, морфофункциональные, лабораторные особенности у пациентов с хронической сердечной недостаточностью (ХСН) и суперответом на сердечную ресинхронизирующую терапию (СРТ), оценить отдаленную выживаемость, а также связь наличия и выраженности механической диссинхронии с развитием суперответа, найти возможные предикторы суперответа.

Материал и методы. Обследовано 106 пациентов (83% мужчин) со II–IV функциональным классом ХСН по классификации NYHA, средний возраст 54,7 ± 9,9 года. Исходно и через каждые 6 мес проводилось клиническое, лабораторное обследование, электрокардиография, эхокардиография (ЭхоКГ). Средний срок наблюдения – 34,9 ± 16,1 мес. В качестве ответа на СРТ учитывался срок наибольшего снижения конечно-систолического объема (КСО) левого желудочка (ЛЖ). В зависимости от динамики КСО ЛЖ пациенты были разделены на группы: 1-я группа (n = 45) – снижение КСО ЛЖ ≥30% (суперреспондеры) и 2-я группа (n = 61) – снижение КСО ЛЖ <30%.

Результаты. По основным клиническим характеристикам, в том числе наличию блокады левой ножки пучка Гиса и ширине комплекса QRS, значимых различий между группами выявлено не было. Механическая диссинхрония была более выражена у суперреспондеров: период аортального предызгнания (153,0 ± 35,9 мс vs 126,6 ± 35, 1 мс; р = 0,005), механическая межжелудочковая задержка (55,9 ± 30,8 мс vs 40,4 ± 29,9 мс; р = 0,049), систолический индекс диссинхронии (9,6 ± 2,6% vs 7,2 ± 0,7%; р = 0,048). В динамике у суперреспондеров были выявлены меньшие значения КСО ЛЖ и большая фракция выброса ЛЖ. Исходно и в динамике суперреспондеры имели меньший уровень NT-proBNP. Снижение уровня NT-proBNP наблюдалось в обеих группах, однако было более выраженным у суперреспондеров. Выживаемость суперреспондеров составила 100%, несуперреспондеров – 83,6% (log rank test p = 0,002). Согласно логистической регрессии, длитель ность периода аортального предызгнания (ОШ 1,025; 95% ДИ 1,006–1,044; p = 0,010) и уровень NT-proBNP (ОШ 0,624; 95% ДИ 0,426–0,913; p = 0,015) имели независимую связь с суперответом (чувствительность 71,9%, специфичность 78,6%).

Заключение. Пациенты с суперответом демонстрируют лучшую выживаемость, а также динамику клинических и функциональных показателей на фоне СРТ. Длительность периода аортального предызгнания и уровень NT-proBNP являются независимыми предикторами суперответа на СРТ.

Папиллярная фиброэластома – это относительно редко встречающаяся опухоль сердца, этиология которой вариабельна и не до конца изучена. Относительно небольшое количество описаний случаев и исследований затрудняет накопление материала, что абсолютно необходимо ввиду неоднозначности тактики ведения разных групп пациентов. В статье представлены наблюдения папиллярной фиброэластомы левой коронарной створки аортального клапана у мужчины 79 лет и у девушки 15 лет. В обоих случаях пациенты не предъявляли жалоб, фиброэластома была выявлена случайно. Благодаря методам эхокардиографии и магнитнорезонансной томографии (МРТ) удалось получить данные о гемодинамической значимости этих опухолей, выявить их точную локализацию и степень подвижности, провести дифференциальную диагностику с другими образованиями.

Введение. Добавочная селезенка является одним из распространенных доброкачественных врожденных пороков развития человека. Ее расположение может быть разнообразным, как вблизи селезенки, большого сальника и брыжейки тонкой кишки, так и в структуре других органов, например в поджелудочной железе, стенке желудка или двенадцатиперстной кишки. В последнем случае добавочную селезенку называют эктопированной (от греч. ektopos – смещенный). Выявление подобных селезеночных долек происходит, как правило, случайно при ультразвуковом исследовании (УЗИ) органов брюшной полости.

Цель исследования: представить клинические наблюдения верифицированной интрапанкреатической добавочной селезенки (ИПДС), выявить основные критерии дифференциальной диагностики данного патологического состояния с другими гиперваскулярными образованиями поджелудочной железы.

Материал и методы. Представлены два клинических наблюдения: женщина 43 лет, имеющая в анамнезе оперированный рак почки, и мужчина 61 года, у которого не было жалоб и сопутствующей патологии на момент обследования. В обоих случаях по результатам инструментального обследования была заподозрена нейроэндокринная неоплазия (НЭН) хвоста поджелудочной железы. Инструментальное обследование данных пациентов включало УЗИ органов брюшной полости с применением цветового дуплексного картирования; мультиспиральную компьютерную томографию (МСКТ) органов брюшной полости с внутривенным болюсным контрастированием неионным йодистым контрастным препаратом и сканированием в нативную, артериальную (10 с от достижения пороговой плотности 150 ед.H в просвете нисходящей аорты), в венозную (60 с от начала введения контрастного препарата) и в отсроченную фазы контрастного усиления (на 5–6-й минуте от начала введения контрастного препарата). В одном случае проведены магнитно-резонансная томография (МРТ) в режимах Т1и Т2ВИ в аксиальной, сагиттальной и корональной плоскостях, динамическое внутривенное контрастирование и диффузионно-взвешенная МРТ (ДВ-МРТ). Обоим пациентам выполнено оперативное вмешательство в объеме робот-ассистированной дистальной резекции поджелудочной железы. При морфологическом исследовании была выявлена ИПДС.

Результаты. Эктопированная ткань селезенки имела денситометрические показатели, аналогичные таковым в основном органе, и сходный характер контрастирования. МРТ не позволила дифференцировать ИПДС, НЭН и гиперваскулярные метастазы.

Заключение. ИПДС не требует хирургического лечения. Именно поэтому необходима дифференциальная диагностика с НЭН, солидной псевдопапиллярной опухолью и гиперваскулярными метастазами поджелудочной железы. При этом максимально результативным является комплексный подход с использованием нескольких методов лучевой диагностики, включающий МРТ (с ДВ-МРТ) и сцинтиграфию с 99mTc. Наличие в структуре селезенки ретикулоэндотелиальной системы (РЭС) позволяет применять в диагностике ее эктопированных долек сцинтиграфию с эритроцитами в комплексе с 99mTc, при которой отмечается характерное накопление радиофармпрепарата в ИПДС и основной селезенке. УЗИ с цветовым допплеровским картированием и контрастным усилением может стать хорошим дополнением в дифференциально-диагностическом поиске. Метод позволяет оценить сосудистую ножку ИПДС и характер накопления контрастного препарата в РЭС. У МРТ есть преимущество за счет применения диффузионно-взвешенных изображений. Исчисляемый коэффициент диффузии (ИКД) ткани селезенки будет соответствовать основной селезенке, в то время как другие новообразования имеют более низкие значения ИКД.

В настоящее время позитронная эмиссионная томография, совмещенная с рентгеновской компьютерной томографией (ПЭТ/КТ), является высокоинформативным, активно развивающимся методом визуализации в онкологии, в частности в онкоурологии, где широко применяется для определения локализации рака предстательной железы (РПЖ). В статье освещены современные тенденции и перспективы развития ПЭТвизуализации биохимического рецидива РПЖ, изложены диагностические возможности ПЭТ/КТ с различными радиофармацевтическими препаратами (РФП), в том числе наиболее широко изучаемыми на настоящий момент – лигандами к простатспецифическому мембранному антигену (ПСМА), рассмотрены их основные достоинства и недостатки. Приведены краткие исторические сведения, освещены эволюция РФП на основе лигандов к ПСМА, биохимические основы визуализации, основные трудности и возможные ошибки в интерпретации полученных данных, а также предлагаемые исследователями пути их преодоления.

Цель исследования: усовершенствование алгоритма рентгенодиагностики плечевого сустава у пациентов с субакромиальным импиджмент-синдромом (СИС) и оценка клинической значимости рентгеновских показателей в диагностике СИС и разрывов вращательной манжеты плеча (ВМП).

Материал и методы. В настоящую работу было включено 128 пациентов с хроническими болями в плече (из них 61 мужчина и 67 женщин), средний возраст которых составил 57,3 ± 12,8 года, и 35 асимптомных пациентов, средний возраст которых составил 56 ± ± 10,4 года. Все пациенты были исследованы с помощью комплекса методик: рентгенографии, УЗИ, МРТ, МСКТили МР-артрографии, лечебно-диагностической артроскопии. У всех пациентов на рентгенограмме на рабочей станции двумя врачами-рентгенологами были измерены углы и расстояния: наклон акромиона (НА), уклон акромиона, нижняя акромиальная протрузия, акромиально-плечевое расстояние, акромиально-плечевой индекс, критический плечевой угол акромиона (КПУА), угол отклонения акромиона (УОА), угол поперечного наклона акромиона. Оценивались достоверность различий средних значений данных показателей у группы пациентов с СИС и группы контроля, у пациентов с разрывами ВМП и ее отсутствием. Изучалась ретестовая и межэкспертная воспроизводимость из мерений с расчетом каппы Коэна. Сопоставлялась информативность наиболее значимых показателей в прогнозировании разрыва ВМП с расчетом площади (AUC) под ROC-кривыми.

Результаты. КПУА и НА продемонстрировали высокую стабильность значений, не зависящую от возраста, высокую воспроизводимость при повторных измерениях. У пациентов с СИС средние значения КПУА были значительно выше (35,78 ± 4,64°), а средние значения угла НА значительно меньше (25,90 ± 4,27°), чем в контрольной группе. Среди пациентов, у которых КПУА был больше 35°, частота разрыва ВМП составила 74%. У пациентов с разрывами сухожилия надостной мышцы (СНМ) наблюдались более высокие показатели КПУА (36,70 ± 2,61°) и более низкие значения угла НА (23,67 ± 3,07°), чем у пациентов с отсутствием разрыва СНМ. УОА (определяющий тип акромиона) продемонстрировал корреляцию с возрастом пациента и среднюю воспроизводимость при повторных измерениях.

Заключение. НА (измеряемый на рентгенограмме “на вылет”) и КПУА (измеряемый на прямой рентгенограмме) могут быть рекомендованы для клинического применения для выявления группы пациентов с СИС и для прогнозирования разрыва СНМ.

Актуальность. В последние годы все чаще возникает вопрос о качестве и формате постдипломного образования врачей. Разработка профессиональных стандартов и переход на систему непрерывного профессионального образования позволили профессиональным сообществам поднять вопросы качества современного образования, однако четкие доказательства зависимости уровня образования и качества оказываемой медицинской помощи в доступной литературе не представлены. Мы провели исследование зависимости продолжительности постдипломного образования врачей и качества их работы.

Материал и методы. Проанализированы данные по образованию и фактической работе 85 врачей-рентгенологов амбулаторно-поликлинических медицинских организаций Департамента здравоохранения г. Москвы. По результатам аудита рентгенологических исследований (КТ, МРТ, маммография), проведенного в системе “Единый радиологический информационный сервис” специалистами ГБУЗ “НПЦМР ДЗМ”, сформирована итоговая оценка работы каждого врача-рентгенолога, которая отражает наличие или отсутствие диагностических расхождений.

Результаты. Сравнили показатели диагностических ошибок в зависимости от возраста врачей, общего врачебного стажа и стажа работы врачом-рентгенологом, продолжительности постдипломного образования по клинической специальности и по специальности “рентгенология”. В результате проведенного анализа было выявлено, что рост доли диагностических расхождений напрямую связан с увеличением возраста врача и не зависит как от общего врачебного стажа, так и от времени работы по специальности. Различия между группами врачей, имеющих наибольший 4,10% (профессиональная переподготовка после клинической ординатуры) и наименьший 1,84% (клиническое образование + рентгенология) процент клинически значимых расхождений, являются статистически значимыми (p = 0,05 при нормативном значении критерия Стьюдента 2,16).

Заключение. Обратная зависимость между продолжительностью обучения врача-рентгенолога по специальности и долей диагностических ошибок может служить значимым обоснованием для внесения предложений по исключению профессиональной переподготовки в течение 576 ч для допуска к профессиональной деятельности врачей-рентгенологов.